На развилке дорог - Страница 48

Отец нашелся на заднем дворе, он и младший братишка отрабатывали защиту от воина вооруженного секирой. Фрида остановилась в сторонке и смотрела, как Фрай пытается уклониться от отца, размахивающего оружием гномов и норманнов. Отец, широкими взмахами секиры, провоцировал сына на атаку. Во время широкого замаха воин открывается для атаки со стороны противника, это только кажется, что замах страшен, на самом деле человек открыт — входи не хочу. У секиры и топора гораздо страшней и опасней короткие полупетли и игра обушком, нижние секущие и косые удары без замаха. Норманны называют секиру крушителем щитов, гномы зовут топор королем боя. В какой-то момент Фрай решился, стелющийся шаг, короткий взмах мечом. Уклонившись от рубящего удара сына отец дернул рукой, выемка секиры зацепила щит, в следующую секунду Фрай оказался на земле. Брат, собрав глаза в кучу, сидел на заднице и сплевывал кровавую юшку из разбитых губ. Получить металлической окантовкой щита по зубам не очень приятно. В четырнадцать лет пора прекратить ловиться на такие ловушки, сама Фрида последний раз получила щитом по носу в тринадцать.

— Что скажешь? — повернулся к ней отец.

— Я согласна.

— Замечательно, я поеду в совет, а ты поработай с братом на ножах, потом погоняй его с парными мечами.

— Пап, есть одно дело.

— Кажется я догадываюсь какое. — на Фриду волной накатили сожаление и непонятная тоска. — Я скажу тебе как вернусь, обещаю.

Вернулся он не один. Дробный цокот лошадиных копыт подсказал вампирше, что к ним пожаловали гости. Фрида махнула брату рукой, прекратила поединок и убежала в дом — встречать гостей в доспехе и с полным вооружением считалось дурным тоном.

Девушка спустилась в подвал, скинула с себя бронь с поддоспешником и залезла в бочку с подогретой водой. Какое блаженство..., смыть с себя пот и грязь. Фрида выкупалась, щелчком пальцев активировав заклинание горячего ветра, высушила волосы и облачилась в чистую одежду.

Дом встретил ее тишиной — странно, она прекрасно слышала стук копыт нескольких лошадей. Фрида прошлась по первому этажу, не заметив никого кроме кухарки и старого конюшего, пожала плечами и поднялась в свою комнату. Нет и не надо.

— Здравствуй, да будет с тобой благодать Близнецов. — приветствовала Фриду расположившаяся в кресле у окна эльфийка. — А у тебя миленько.

— Мелима? — удивилась Фрида, увидев в своей комнате одногруппницу из магической школы. — Что ты здесь делаешь?

— Как тебе сказать, — Мелима одним слитным движением поднялась с кресла, — Зашла сказать тебе, чтобы ты не убивалась. Сейчас Мидуэль так пропесочивает дипломатов, выставивших его слово как истину в последней инстанции, что боюсь им в жизни больше не понадобятся лопухи. Просто нечего будет подтирать. Идиоты, оказывается, есть и у нас и у вас и какой из них первый сказал, что для прочного союза требуется свадьба, сейчас выясняется. Не будет никакой свадьбы. Договор уже подписали. У Над-князя к тебе другое предложение.

— Какое?

— Над-князь хочет предложить отправиться на поиски одного, известного тебе, молодого не человека.

— Почему? — Фрида удивилась словам эльфийки, нетипичное для Рау поведение наводило на мысль, что ей ничего неизвестно об амнезии.

— Мне показалось, что ты любила Керровитарра. — ответила рау.

Фрида замерла на месте, кровь отлила от лица, щеки побелели. Как нажатие пальца на спусковой крючок отправляет в полет арбалетный болт, так произнесенное имя прорвало плотину забвения. Бой на школьном полигоне спиной к спине с Мелимой. Керр с двумя мечами в руках, весь залитый чужой кровищей. Огненный шар перед лицом. Яркие образы заполнили зияющую пустоту в памяти.

— Что с тобой? — донесся, словно из глубокого колодца, голос Мелимы.

— Все нормально. — взяла себя в руки Фрида. — Ты права.

Эльфийка участливо подхватила вампиршу под локоток и подвела к кровати:

— Присядь, а то выглядишь белее Хель. Кстати, в чем я права?

— Я любила и люблю Керра.

— Тогда почему ты соглашалась на свадьбу... — Мелима не договорила.

— Как сказал бы папа, звучит пафосно, но свою землю я люблю больше и мне, как это ни печально, пришлось измерять свое решение совершенно другими категориями. Я — это клан, но клан — это не я! — Фрида устало опустилась на кровать. Сейчас она рассматривала свое согласие на брак с позиций вернувшейся памяти. Ничего бы не изменилось. Ровным образом ничего. Ловушка долга не оставляла ей никакого выбора. Будь рядом Керр, тогда решение могло быть и иным, но его здесь не оказалось. — Может расскажешь чем сражение завершилось? — задала она вопрос, посмотрев в синие глаза Мелимы.

— Может и расскажу. Мы победили.

— Я не о том! — рыкнула Фрида.

— Прости. Мне тяжело об этом вспоминать. Я не хотела тебя обидеть. Можно один маленький вопрос? — Фрида разрешающе кивнула. — Тебе Керр ничего не рассказывал о себе?

— Ничего.

— Понятно. — протянула Мелима.

— Хватит говорить загадками, чего тебе понятно?

— Понятно, что он ничего тебе не сказал. Керр — дракон-оборотень. — Мелима отвернулась к окну. Вампирша удивленно вытаращила глаза и ойкнула, закрыв рот ладонями. — Когда тебе файерболом разорвало грудную клетку. — Фрида машинально потерла грудь, коснувшись кончиками пальцев тонких шрамиков. Эльфийка, через отражение в стекле, увидела ее жест и усмехнулась. — С такими ранами даже вампиры не живут, так вот, когда в тебя попал гостинец "лесовиков" Керр рассвирепел и сменил ипостась. Он тебя всю залил своей кровью, когда после этого ты не проявила признаков жизни, он бросился на эльфов. Жуткое зрелище, перерубленные мечом выглядят намного симпатичней, чем перекушенные пополам, срубленные хвостом или сожженные пламенем из пасти, от большинства лесных магов осталось только озеро расплавленной лавы. "Лесовики" сдались. Ему тоже досталось. — эльфийка замолчала.